– Я не хотела уезжать, а теперь и вовсе никуда не уеду!

– Тогда это сделаю я.

– Но почему? – спросила Тесс упавшим голосом. – Ты ведь любил меня, любил еще до Стивена...

Гриф бросил на нее хмурый взгляд, как будто она нанесла ему запрещенный удар.

– Нет. Я никогда не любил тебя. Просто тогда это было какое-то безумие. Я лишь пытался сделать все возможное, чтобы ты не ушла к Элиоту, но ты была права, когда прогнала меня. Тебе следовало оставаться при своем убеждении.

Пытаясь сдержать рыдания, Тесс прикрыла рот рукой.

– Думаю, твоя обида тогда едва ли составляла десятую долю от той, какую ты нанес мне сейчас.

– Что ж, тебе придется меня простить. Я старался загладить свою вину, как только мог, но, помимо брака, мне нечего предложить тебе.

Тесс посмотрела на него затуманенным взором.

– Значит, теперь ты хочешь расторгнуть брак? – спросила она слабым голосом.

Гриф заколебался:

– Я не настаиваю на этом. Это твой выбор...

– Тогда я не хочу разводиться, – быстро сказала она.

– Развод был бы правильным решением. Ты заслуживаешь лучшей участи и сможешь снова выйти замуж. Я не знаю, сколько времени уйдет на доказательство невыполнения супружеских обязательств, но...

– Невыполнение обязательств?

Гриф мрачно посмотрел на нее.

– Да. Это будет достаточным основанием для развода.

Тесс засмеялась истерическим смехом.

– Понятно! Ты бросаешь меня! Это, разумеется, должно загладить мою обиду. – Ее горькие слова отразились эхом в небольшой каюте. – Может быть, лучше тебе уехать первым, чтобы никто не мог сказать, что это я бросила тебя.

Гриф отвернулся, но Тесс успела заметить боль в его глазах. Встав с кушетки, она подошла к нему.

– Ты не можешь поступить так со мной. Пусть ты не любишь меня сейчас; я действительно вела себя глупо, и ты зол на меня. Но я непременно исправлюсь, обещаю. Вдвоем мы будем счастливы, только дай мне время доказать тебе это. Ты сможешь снова полюбить меня. – Она схватила его за руку. – Неужели ты не хочешь даже попытаться?

Гриф высвободил руку и шагнул к двери.

– Я не могу любить тебя и не могу оставаться рядом с тобой. Если тебя это не устраивает, разведись со мной. – Он холодно посмотрел ей в глаза, затем опустил голову. – Я пришлю к тебе Майну с одеждой. Французский пароход отплывает сегодня днем.

Гриф быстро покинул каюту и закрыл за собой дверь, а Тесс, оцепенев, еще долго смотрела туда, где он только что стоял.

Стоя у стойки бара, Гриф бесцельно водил пальцем по запотевшей кружке пива, наблюдая, как Уильям Стюарт, пожелав своим французским друзьям удачного дня, направляется в его сторону.

– Тебя можно поздравить! – воскликнул Стюарт, подходя, и, пригласив Грифа за стол, взял в руку бокал. – За супружество... и за другие не менее благие дела.

Гриф кивнул и выпил. Он не обижался на Стюарта, поскольку рассчитывал на его помощь.

– Кажется, нам есть о чем поговорить, старина? – Стюарт окинул Грифа острым взглядом. – Должен признаться, мне странно слышать о том, что ты нуждаешься в работе. Я думал, что новоявленный муж британской леди не станет интересоваться подобными делишками.

Гриф посмотрел на пиво, потом на открытую дверь, где в солнечном свете плясали тени от кустов олеандра.

– Ты ошибся.

– Значит, она забрала с собой все денежки, когда отплывала вчера, вся в слезах?

Гриф стиснул челюсти и лишь молча посмотрел на собеседника.

Стюарт пожал плечами и улыбнулся:

– Это небольшой остров, и здесь все знают о вашей возвышенной романтической истории. Ты храбро спас леди, когда она чуть не пропала на пустынном атолле. Тогда это у тебя ловко получилось, очень ловко. Не могу только понять, какие проблемы возникли потом.

В городе, где хозяйничал Стюарт, Гриф, угощаясь пивом за его счет, чувствовал, что будет весьма неразумно врезать ему по физиономии, на что тот явно напрашивался, поэтому он лишь сухо сказал:

– У тебя есть подходящая работа для меня?

– О да, конечно. Я только стараюсь понять, насколько ты нуждаешься в ней.

– Нуждаюсь, причем очень.

Стюарт улыбнулся:

– А по-моему, ты не очень стремишься заключить сделку.

– Сначала надо обсудить условия, но, полагаю, для моего корабля здесь нет конкурентов.

– Это верно. Я забыл... кажется, его водоизмещение пятьсот тонн по меньшей мере.

– Пятьсот двадцать семь.

– А какова осадка?

– Сто семьдесят восемь дюймов при полной загрузке.

Стюарт вздохнул:

– Полагаю, твой клипер будет подобен киту среди рыбешек, если использовать его в межостровной торговле. Я привязан к островам Туамоту, и мне приходится конкурировать с мистером Брандером, мистером Хортом и твоим другом мистером Фрейзером.

– Такое использование «Арканума» не окупится, – мягко сказал Гриф, отлично понимая, чем плоха идея включить «Арканум» в конкуренцию с небольшими шхунами, курсирующими между островами. – Мой клипер мог бы совершать рейсы до Сиднея с грузом хлопка за два месяца, а в Сан-Франциско – за четыре.

Стюарт достал из кармана трубку и начал набивать ее табаком.

– Но до Фриско уже существуют регулярные рейсы.

– И какова их стоимость?

– Сто двадцать франков за тонну.

– Я возьму меньше.

Стюарт улыбнулся:

– О, да ты лихой парень! Как мне помнится, ты на многое способен.

– Да, это верно.

– К сожалению, перевозка хлопка пока не является моим бизнесом – здесь очень трудно найти людей, чтобы выращивать и собирать эту чертову вату. – Разжигая трубку, Стюарт сдвинул брови. – Однако мы отслеживаем цены на хлопок и могли бы заняться торговлей этим товаром, по крайней мере пока длится американская война. Здесь превосходное место для выращивания длинноволокнистого сорта, но мои надсмотрщики приходят ко мне каждый день, сообщая, что у них недостаточно людей. Тебя не заинтересует хорошо оплачиваемая доставка чернокожих невольников? Скажем, не отправился бы ты вместе с моим братом Джеймсом на Маркизские острова?

Гриф нахмурился: перевозить невольников у него не было никакого желания.

– Тебя смущает проблема нравственности, старина? – усмехнулся Стюарт. – Ты всегда был правильным парнем, не так ли? Но может быть, ты изменился, потерпев неудачу в браке? Ты допил свое пиво? Тогда пойдем и навестим имперского комиссара – местного аристократа де ла Ронсьера. Уверен, он будет рад познакомиться с новым представителем аристократического класса. – Стюарт подмигнул. – Но прежде всего он будет рад встретиться со мной.

Они вышли на улицу, когда уже начали сгущаться сумерки. Стюарт выбил трубку о поручень крыльца, но не прошли они и пяти ярдов, как Гриф заметил еще один табачный дымок. Он оглядел пустую улицу. В зарослях жасмина и гибискуса щебетала птичка, потом до него донесся также странный щелчок.

Гриф остановился. В следующий момент он уже лежал на земле, прикрывая собой Стюарта.

И в ту же секунду тишину квартала прорезал пистолетный выстрел.

Стюарт выругался и приподнялся, тяжело дыша, а затем они оба, не разговаривая и не задавая вопросов, бросились в кусты. В руке у Стюарта как по волшебству оказался короткоствольный крупнокалиберный пистолет, а Гриф мгновенно выхватил свой револьвер.

Второго выстрела не последовало, зато на улице появилась пара здоровенных мускулистых таитян. Внезапно Стюарт положил руку на предплечье Грифа, когда тот уже готов был нажать на курок, а затем свистнул. Островитяне разом оглянулись и тут же нырнули в заросли кустарника, исчезнув прежде, чем испуганные свидетели события высунули головы из дверей салуна и ближайшего магазина.

Гриф не мог скрыть удивления, когда один из здоровенных таитян внезапно возник из листвы рядом с ним, однако, увидев, что Стюарт и островитянин о чем-то тихо разговаривают, опустил пистолет. Через мгновение таитянин опять исчез, Стюарт взглянул на Грифа и мотнул головой.

Спрятав револьвер, Гриф последовал за Стюартом, удивляясь смелости, с которой тот вышел на улицу.